В помощь выздоравливающим

Беседы доктора Антикоммуния

• Беседа первая
• Вторая беседа

Уголок анонимного коммуниста

• Исповедь Генсека

Исповедь Генсека

Зовут меня Геннадий Андреевич. Как, у вас тут только по имени? Ладно, зовите просто Геннадий, только добавляйте ещё моё звание - Геннадий-секретарь, можно просто Генсек. Так что выступать я буду за всю нашу колхозную партячейку. Вы, я погляжу, и слова то такие подзабыли.

Да и я, честно говоря, не все ваши слова понимаю. Вот взять хотя бы слово "коммунизм". Мне как учительница в первом классе сказала, что "коммунизм - это светлое будущее", так я до сих пор так и считаю. А у вас тут коммунизм то такой, то эдакий, да ещё в языке какие-то коммунизмы завелись. Оно, светлое будущее, в языке завестись не может, потому что оно никогда не наступит. Подумайте сами, если уж оно наступило, так это уже ж не будущее, а настоящее. То-то же, учитесь, учитесь и учитесь.

Вот, кстати, и про учителя нашего ошибочка вышла. Вы тут неприлично выразились, что Ленин - это его кличка, а фамилия у него Ульянов. Про фамилию я сам знаю, а Ленин - это не кличка, а партийный псевдоним. Партия у него была особая, нового типа, все друг друга по кличкам звали. Тьфу ты, по партийным псевдонимам, вы уж и меня запутали.

Не могу также согласиться, что вы его вражеским агентом называете. Тогда, между прочим, кто куда хотел, тот туда и ездил - хочешь в Берлин, хочешь в Париж. Вот он через Германию и прокатился. Ну и что, что была война. Чего ж не прокатиться, если везут, да ещё и денег дают. А обвинять его в том, что он у немцев деньги брал, это уж, извиняюсь, полная абстракция. Деньги то были наши, русские, золотые червончики! Вон наши, нынешние, тоже берут, да всё бумажными, зелёными, такими противненькими, эх, побольше бы их. Нынешние, кстати, и отдавать не спешат, а большевики наши долг сполна вернули - и Украину немцам отдали, и Польшу с Прибалтикой, и Белоруссию с Финляндией.

Но я с вами за политику спорить не собирался. За политику я лучше с анонимными алкоголиками буду агитировать. А у вас давайте устроим диспут про выпивку, а то у анонимных алкашей даже про пиво не дают поговорить.

Вот вы всё против выпивки выступаете. А как же без водки русскому человеку? Вот у нас в колхозе был до меня секретарём один непьющий. Так мужики наши, мои товарищи по этому делу, его до сих пор минеральным Мишей костерят, а на воду с пузыриками смотреть не могут. Этот бывший секретарь ещё и жену свою везде с собой возил. Моя как заладит - "Гена, не пей, Гена, не пей", так я её на наши собрания партейные никогда и не беру.

Нет, я, конечно, за то, чтобы меру знать. Чего греха таить, есть в нашей партии товарищи, которые меры не знают. Да вы их и сами часто по телевизору видите, особенно этого алкаша А... Как, по фамилии нельзя, и по матери тоже? Никакой свободы слова.

Ну ладно, буду как можно. Так вот, этот алк. Амп., как перепьёт, всё время на трибуну лезет, неприлично выражается, да ещё внимание от моей личности отвлекает. А моя личность вам должна быть хорошо известна. Мне один телевизионщик сказал, что у меня лицо телегигиеничное, как раз по ширине экрана. Я люблю, когда меня по телику показывают. А то ведь наши товарищи не будут знать, за кого голосовать на выборах.

Жаль только, что не пускают меня на самую главную трибуну речь сказать. Мы нашего вождя, когда он вроде как умер, хотели было похоронить. И кажись, даже похоронили. Но потом один поэт придумал, что вождь то наш, оказывается, живее всех живых. Так мы над его незакопанной (или раскопанной) могилкой такую красивую трибуну сладили. С неё речи говорили, колоннами возле неё ходили, чтоб, значит, наш вечно живой вождь за нас радовался. Мне б с этой трибуны речь сказать, тогда б я точно на выборах победил.

Товарищи! Наша партия выступает за культурное пьянство. Нет, не так, правильно сказать - за культуру выпивки. Раз уж наш народ приучен выпивать, то пусть наша партия руководит и контролирует этот процесс. Мы в этом деле накопили огромный опыт. Ещё основатель наш, как приехал из Швейцарии в 1917-м году, первым делом отменил всех задолбавший сухой закон. Вот потеха была. Водку наливали на каждом углу, всем давали по винтовке с патронами, самым горластым по кожану с маузером. В общем, когда протрезвели, страны как не бывало, и народу что-то совсем мало осталось.

Но мы, коммунисты, можем выглядеть и вести себя вполне культурно. Этого алк. Амп-а и ещё некоторых я в расчёт не беру. А вот я и мои товарищи, если надо, можем и с иностранцами культурно пообщаться, и в парламенте позаседать. Среди наших есть даже один бывший министр культуры. Он нас иногда позаседать по-нашему, по-коммунистически, в свой театр пускает. Так что всё очень даже культурно.

Лично я только иногда не сдерживаюсь и грубо выражаюсь. Это когда про председателя нашего колхозного высказываюсь. Мне нас..ть, что его народ выбрал, или что он весь наш колхоз перед остальным миром представляет. Мои товарищи меня выбрали, уж я бы этим бардаком получше бы руководил. Мы, коммунисты, прирождённые руководители. Вспомните хоть, как раньше было - если начальник, то обязательно коммунист. А этот председатель мало что сам из партии вышел, на должности беспартийных пускает, так ещё и партию нашу хотел распустить. Накося, выкуси, нас так просто не возьмёшь.

Я потому про председателя этого так выражаюсь, что он свободу слова устроил. Вот я свободой и пользуюсь, чтоб он знал, гад, что это за свобода такая. При прежних то председателях бывало за слово неосторожное раз, и к стенке, или срок выпишут. Так что языком не больно мололи, можно сказать, рот открыть без команды боялись. А как придумал председатель, который непьющий, гласность устраивать, потом нынешний всем свободу дал, так нам, коммунистам, никакого житья не стало. От свободы этой голова пуще чем от водки кругом идёт, не поймёшь, что творится. Вот я и выражаюсь от всей души.

Вы, хоть я с вами принципиально идейно не согласный, всё ловко придумали с этими анонимными коммунистами. Когда выступаешь как бы со стороны, легче правду высказать. А то ж поймите, мне приходится то линию партийную гнуть, то на мнение общественное оглядываться, чтоб ему неладно было вместе с этими председателями беспартийными. Я со своими товарищами посоветуюсь, мы тут вам такую гласность долбаную устроим. А пока прощаюсь, как раз моя мера наступила. Мы, коммунисты, как перепьём, так потом меру точно знаем.